Уличные наркотики: что в них, и насколько это плохо

Начну с того, что у меня нет конфликта интересов, связанных с этим разговором о наркотиках. Целями моего выступления являются:

О чём мы не будем говорить сегодня, это о наркотиках, о которых вы и так слышите по телевизору и в других средствах массовой информации: кокаин, экстази, героин, марихуана. Они по-прежнему доступны, и их очень много. В обзоре, проведенном Управлением по вопросам злоупотребления психоактивными веществами в 2013 году предоставлены следующие данные: 24.6 миллионов американцев в возрасте 12 лет и старше употребляли незаконный наркотик в предыдущем опросу месяце. Это много людей, 9.4% всего населения. В 2002 году процент сообщивших об употреблении составлял 8.3%. Так что проблема злоупотребления наркотиками не только не уменьшилась, она на подъёме. В деньгах злоупотребление наркотиками оценивается в 600 миллиардов долларов в год: такова цена связанных с наркотиками преступности, расходов на здравоохранение и потерь в производительности труда.

На этой диаграмме общее количество смертей от передозировки в Соединенных Штатах с 2002 по 2015 год, данные Центров контроля и профилактики заболеваний. Как можно увидеть, злоупотребление наркотиками по-прежнему является очень большой проблемой, и она продолжает расти. Есть и хорошие новости, будем их считать хорошими, по крайней мере. Использование большинства наркотических средств за последнее десятилетие остаётся на прежнем уровне или даже уменьшилось. Исключение составляют метамфетамин, мы не совсем понимаем почему, и марихуана. Касательно марихуаны причина, скорее всего, в недавнем законодательном ослаблении контроля и частичной легализации. Но в целом употребление привычных наркотиков стабильно или падает.

Так о чём я хочу поговорить сегодня, если не об этих известных наркотиках? Я хочу поговорить о других вещах. К2 – другое название синтетических каннабиноидов. «Соли для ванн», и как они влияют на человеческий организм. И кратом, возможно вы о нём слышали.

Итак, новые наркотические вещества. Почему они «новые»?

Другие названия этих субстанций: «дизайнерские наркотики»; «исследовательские препараты»; «легальный кайф». По сути они являются структурными и функциональными аналогами контролируемых в обращении субстанций. То есть структурно они похожи на метамфетамин или кетамин, но не совсем одно и то же. И предназначение их в том же – имитировать фармакологические эффекты оригинального препарата. Имитировать, но не полностью, скажем, иметь более выраженный эффект.

Так почему это произошло? Почему мир не был удовлетворён кокаином, героином и метамфетамином, зачем и кто создал эти новые препараты?

Всё началось с лучших намерений. Я считаю, что начало было положено в академических кругах, когда профессиональные химики и фармацевты изучали преимущества и терапевтические возможности уже известных препаратов. Марихуана является отличным примером, поскольку синтетические каннабиноиды появились в результате исследовательских работ, целью которых было получить препараты, имеющий терапевтический эффект марихуаны. А потом в какой-то момент эти новые субстанции выскользнули из лабораторий вместе с рецептом их производства, и попали на рынок. В большинстве случаев за разработкой первоначальных формул стояли профессионалы.

Ещё одна причина переключения потребителей на новые наркотики – их очень легко достать. Я упоминала, что их называют «легальный кайф». Способ их сбыта довольно интересен: на упаковке часто прямо написано – «не для употребления человеком». Такая уловка позволяет обойти некоторые правила, и продавать эти вещества открыто. Они действительно легко доступны: через Интернет, в хэдшопах. Люди употребляют их как альтернативу уже привычным наркотикам – это что-то новенькое и интересное, иногда и более дешёвое.

Ещё одна причина употребления новых наркотиков – они не обнаруживаются стандартными тестами. Обычная проба мочи на наркотики, которую используют в отделении неотложной помощи в больнице где я работаю, не может обнаружить большинство этих препаратов. Чтобы обнаружить такой препарат, и документально доказать факт употребления, а также узнать, что принимал пациент, нужны специальные лабораторные тесты. Для нас это проблема.

Ещё одна причина, по которой их трудно обнаружить – они постоянно изменяются. В подпольных лабораториях синтезируется один препарат и попадет на рынок. О нём узнают государственные органы, общественность, его запрещают. Подпольная лаборатория синтезирует следующий препарат. Это как игра в догонялки – мы преследуем их, пытаемся предугадать, что будет дальше. Мы не можем сказать, что будет синтезировано в дальнейшем.

Разговор по существу мы начнём с синтетических каннабиноидов. Напомню историю, о которой вы, наверное, слышали в средствах массовой информации.

12 июля 2016 года машина скорой медицинской помощи была отправлена на вызов в Бруклине, Нью-Йорк. Бригада сообщила, что на месте несколько пострадавших, а свидетели инцидента сообщили СМИ, что у всех пострадавших очень странное изменённое состояние сознания и зомбиподобное поведение. Позже СМИ сообщили, что всего в инцидент было вовлечено 33 человека. Первым пострадавшим был мужчина 28 лет, которого доставили в отделение неотложной помощи. По описанию у него был абсолютно пустой взгляд, и движения как у зомби. Он пришёл в себя через девять часов, и рассказал, что вдыхал какое-то вещество из пакетика, которое не употреблял раньше.

Вот что это было – «АК 47». Вещество из этого пакетика, а также образцы крови и мочи девяти пациентов были отправлены в лабораторию, и дали положительную реакцию на синтетические каннабиоиды. Конкретно действующим веществом было «AMB-FUBINACA». Я расскажу про это вещество, но сначала коротко о том, что вообще представляют из себя синтетические каннабиоиды.

Синтетические каннабиоиды известны так же как «синтетическая марихуана», но в дальнейшем я покажу, что это не так. Так же их называют «спайсы», «курительные смеси», «К2». По сути это инертная трава, с добавленным химическим веществом, трава опрыскивается или пропитывается химикатом. Существует множество доступных форм и разновидностей, содержащих разные типы синтетических каннабиоидов. Обычно их упаковывают в алюминиевые пакетики с красочными и привлекательными рисунками.

Вопрос заключается в том, являются ли синтетические каннабиоиды просто «искусственной марихуаной»?

Для начала нужно немного поговорить о действии обычной марихуаны. Вещества, содержащиеся в марихуане, действуют на два разных типа рецепторов в человеческом организме: каннабиоидные рецепторы типа 1 и 2 (CB₁ и CB₂).

Рецепторы CB₁ находятся в мозгу, и попадая в организм действующее вещество связывается с этими рецепторами, что вызывает известные психоактивные эффекты марихуаны. Другие действующие вещества марихуаны связываются с CB₂ рецепторами, которые находятся в периферических тканях, и ответственны за некоторые иммуномодулирующие эффекты, например, за контроль тошноты.

Синтетические каннабиоиды воздействуют на те же самые рецепторы CB₁ и CB₂, но проблема в том, что у них повышенное родство с этими рецепторами: они связываются с ними более тесно, и на более продолжительный срок. В результате употребляющие их люди испытывают изменённые состояния сознания и эйфорию, характерные для марихуаны, но также и побочные эффекты, для обычной марихуаны не свойственные. Приступы и остановка сердца, отмеченные среди потребителей синтетических каннабиоидов, не наблюдаются среди людей, регулярно употребляющих обычную марихуану. Мы не совсем понимаем, что именно эти вещества делают. Пока мы знаем, что они просто связываются с рецепторами сильнее и дольше.

Я не буду показывать множество химических формул, но эти необходимы для понимания того, что синтетические каннабиоиды – не марихуана.

Слева формула тетрагидроканнабинола (tetrahydrocannabinol, THC), основного психоактивного вещества марихуаны. Слева – формулы двух разных видов синтетических каннабиоидов. Один называется JWH-018, а ниже тот, который отвечал за «зомбиподобное» состояние пострадавших в Бруклине – AMB-FUBINACA. Первоначально, в 2000-х годах, каннабиоиды называли по имени человека, который их синтезировал. JWH-018 был создан Джоном Хафманом (John W. Huffman) в Университете Клемсона. С тех пор номенклатура названий изменилась, и новые каннабиоиды называют по их химическому имени. AMB-FUBINACA это methyl 2-(1-(4-fluorobenzyl)-1Hindazole-3-carboxamido)-3-methylbutanoate. Но я хочу, чтобы вы обратили внимание на то, что это очень разные по своей структуре вещества.

На этом слайде довольно мелкое изображение, но смысл его в том, что количество разнообразных форм синтетических каннабиоидов растёт, и они продолжают меняться. Всё что нужно сделать – взять базовую структуру, и добавить здесь метильную группу, там кетон, там что-то ещё. В результате получается совершенно другая формула, и возможности модификации безграничны. JWH-018 уже практически не встречается на рынке, новые и новые синтетические каннабиноиды создаются и распространяются каждый год. Вывод таков: эти вещества – не марихуана. Исследования, проведённые 2011-2013 годах показали, что синтетические каннабиоиды в несколько раз действеннее тетрагидроканнабинола. Исследования 2014-2015 годов показали, что действенность нового поколения каннабиоидов возросла на порядки – появились вещества в 700 раз мощнее тетрагидроканнабинола.

Ещё один график, это данные, собранные Национальной системой данных о ядах. И можно увидеть, что с января по апрель 2015 года увеличение обращений по поводу отравления каннабиоидами увеличилось на 330%. Эти вещества на рынке, доступны, их употребляют, и это определённо угроза для общественного здравоохранения.

Были зафиксированы несколько неожиданных последствий использования этих веществ. В частности: обострения заболеваний и приступы; хроническое повреждение лёгких; был даже зафиксирован случай ишемического инсульта. В исследовании, опубликованном Центрами контроля и профилактики заболеваний отмечена вспышка острого повреждения почек, связанная с использованием синтетических каннабиноидов. У 16 пациентов из 6 штатов в течении 1-6 дней после употребления отмечено повреждение почек. Пятерым потребовался гемодиализ, т.е. мы имеем здесь дело с острой почечной недостаточностью, развившейся на фоне употребления синтетических каннабиоидов. И это только одно конкретное вещество, мы не можем предсказать, каким будет следующее вещество, и что оно будет делать с человеческим телом. Эти вещества настолько различны по своей химической структуре, и существует так много их вариаций, что мы просто не можем идти в ногу с их производителями.

В 2012 году администрацией президента Обамы был введён в действие «Закон о предотвращении злоупотребления синтетическими наркотиками» (Synthetic Drug Abuse Prevention Act). Согласно этому закону «сходные с каннабисом вещества» были внесены в «Список I», реестр веществ, оборот которых наиболее жёстко контролируется. На тот момент в список было внесено 15 синтетических каннабиоидов, но существует их гораздо больше. В Управление Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности сообщалось о более чем 150 их разновидностей.

Так почему мы не можем внести их все в Список I, и сделать незаконными? Ну, это не так просто. Новые разновидности появляются постоянно, и пока они не заполнили рынок, мы не знаем, что нам запрещать. А потом появляется следующая, и догонялки на федеральном уровне продолжаются. Существует Федеральный Акт Аналогов, согласно которому любое вещество, «структурно похожее» на вещество из Списка I, должно быть расценено как входящее в Список I. То есть в теории все синтетические каннабиоиды незаконны. На практике сходство должно быть продемонстрированно в суде, и быть признанно судом, что занимает какое-то время. Так сейчас и происходит: Управление по борьбе с наркотиками добивается внесения в Список I двух-трёх веществ каждый год. Но их уже сейчас сотни, и молекулярная структура этих веществ постоянно эволюционирует. Некоторые штаты принимают законы на местном уровне. Так, в 2015 году закон, принятый в штате Техас, запретил более 1000 потенциальных синтетических каннабиоидов. Это уже хорошо, это более широкий подход. Но возможно, пришло время подумать о более инновационных подходах, поскольку в масштабах страны проблема очень велика, и угроза для общественного здравоохранения сохраняется.

Двигаемся дальше. Я хочу рассказать о другой истории, о которой вы, возможно помните – резонанс был большой.

Это случилось в мае 2012 года, когда голый мужчина Руди Юджин напал и ужасно искалечил бездомного под трамвайным мостом. При поступлении в больницу у бездомного (справа) отсутствовал левый глаз и 75-80% лица. При вскрытии в желудке Юджина не обнаружили человеческой плоти, но обнаружили непереваренные таблетки. Высказывалось множество предположений, что это могли быть соли для ванн. Так я сама впервые узнала об их существовании. Полиция, между тем, так и не подтвердила, были ли эти таблетки солями, все догадки явились спекуляциями СМИ. Но я всё же решила начать тему о солях с этой истории.

Прежде всего, «соли для ванн» не имеют ничего общего с настоящими ароматизаторами и солями для ванн. Речь идёт о синтетических катинонах. Катинон – алкалоид, содержащийся в растении под названием «кат». Вид этого растения Catha edulis растёт в Восточной Африке, где местное население жуёт его листья сотни лет. Катинон является психоактивным веществом, и вызывает стимулирующий и амфетаминоподобный эффект: увеличение энергии, бдительности, либидо, подавление аппетита, состояние эйфории. Всемирная Организация Здравоохранения не считает катинон тяжёлым наркотиком, но жевание листьев ката ассоциировано с язвами желудка, сердечными приступами и общей повышенной смертностью.

Синтетические катиноны были разработаны ещё в 1920-х годах с терапевтическими целями. Тогда выделили активное вещество ката и просто заново синтезировали его в лаборатории. Широкое уличное распространение они получили в Европе в 1990-х годах, а затем попали в США. На данный момент существует более 30 синтетических катинонов, продающиеся под разными названиями, но прижившееся медийное название – «соли для ванн».

В 1993 году катинон был внесён Управлением по борьбе с наркотиками в Список I. Закон о предотвращении злоупотребления синтетическими наркотиками от 2012 года внёс в Список I несколько синтетических катинонов, но в целом здесь та же история, что и с синтетическими каннабиоидами. Регулирующие органы постоянно в роли догоняющих, поскольку новые разновидности веществ появляются быстрее, чем их запрещают.

Продают эти вещества в хедшопах, магазинах курительных принадлежностей, на заправках. Продукты называются «подкормка для растений», «средство для очистки ювелирных изделий», и конечно, «соль для ванн», откуда и произошло их медийное название. Все они маркированы как неподлежащие к употреблению человеком. Так что они легко доступны, если потребитель знает где и что именно он ищет.

Катинон структурно выглядит как метамфетамин. На картинке слева структура метамфетамина, а справа вверху – структура катинона. Единственная различие – кетон, присутствующий в катиноне. Это двойная связь с кислородом, «O», вверху формулы. Ниже примера синтетических катинонов – меткатинон и мефедрон. Все они выглядят как метамфетамин и действуют как метамфетамин: они увеличивают уровни дофамина, серотонина и норадреналина в организме для создания стимулирующего эффекта. Катиноны по своей природе более гидрофильны, чем амфетамины, поэтому им проще преодолеть гематоэнцефалический барьер и достигнуть мозга. Как и в случае с каннабиоидами, мы не можем предсказать какое действие эти вещества окажут на человека. Помимо отличий в химической структуре результат воздействия зависит от длительности употребления, дозы, и способа употребления (вдыхание, внутривенно).

Согласно отчёту Центров по контролю и профилактике заболеваний в Мичигане в 2010-2011 году пациенты, доставленные в отделение неотложной помощи после употребления солей, демонстрировали самый широкий спектр симптомов. Наиболее распространена была тревожность и беспокойство, а также: тахикардия, приступы, галлюцинации, паранойя. Большинство пациентов после оказания помощи были выписаны в тот же день, некоторые были оставлены на сутки под наблюдением, один скончался по пути в больницу. Другие отчёты сообщают о повреждении мышц, очень тяжёлом, и остановке сердца.

Мне не хотелось бы слишком пугать вас катинонами. Думаю, сейчас уместно упомянуть о терапевтическом использовании синтетических катинонов.

Снова здесь можно увидеть исходную структуры катинона, и две его модификации. Первое, это Бупропион, также известный как Велбутрин, является отличным препаратом для управления депрессией и борьбы с никотиновой зависимостью. Второе, Диэтилпропион, является веществом, подавляющим аппетит. Оба эти вещества находятся в терапевтическом использовании, и действуют за счёт общей для всех катинонов химической структуры. Просто действие нелегальных разновидностей гораздо более мощное.

Я хотела бы сменить тему, и поговорить о галлюциногенах и психоделиках. Как мне кажется, ни один разговор на эту тему не будет полным без упоминания этого человека.

Это изобретатель чего-то сходного с ЛСД, Александр «Саша» Шульгин. Он автор книги PiHKAL, это акроним от «Phenethylamines I Have Known And Loved» (Фенилэтиламины, которые я знал и любил). Он написал эту книгу в 1991 году в соавторстве со своей женой, и в ней подробно описывается их работа и личный опыт употребления этого класса веществ, фенилэтиламинов. Поскольку он обладал исключительным опытом, книга являлась практически поваренной книгой для их производства. За это, а также за описание личного опыта употребления препаратов им самим и его женой, его называют «крёстным отцом психоделиков».

В 1994 году, через пару лет после публикации этой книги Управление по борьбе с наркотиками совершило рейд на его лабораторию, и отозвало лицензию на обращение с наркотическими препаратами. Большинство ключевых субстанций, необходимых для производства препаратов из этой книги сейчас внесены в Список I. По крайней мере, так начиналась история фенилэтиламинов. Я процитирую вам абзац из книги:

Сколько будет продолжаться это долгое, восхитительное ощущение того, что я живой, что проник туда, где под покровом прячется красота и чудеса небесных сфер? Это не важно. Можно испытывать лишь благодарность за этот пусть даже всего лишь проблеск того, что существует для тех, кто способен открыться этому.

Я не читала всю книгу, но она доступна, и в ней много такого.

Итак, поговорим о фенилэтиламинах. Я хочу рассказать историю, которую один из моих коллег описал в своей публикации. Она произошла в «Пылающем Человеке» (Burning Man), так называется ежегодное собрание в Блэк-Рок Сити, Невада (Black Rock City). Там воздвигают такой временный город, и всё событие служит целям самовыражения, музыки, искусства, такого сорта вещи. Это то, что я знаю, сама я там не присутствовала.

Случай, о котором сообщалось: женщина, 24 года, у которой было очень быстрое сердцебиение, очень быстрое дыхание и возбужденный бред. Она сообщила что пила вино, курила марихуану, и приняла три марки того, что её мнению было ЛСД. Когда её доставили в медицинскую палатку «Пылающего человека», она была очень взволнованна, кричала, считала, что её атаковали невидимые нападавшие. Такого не очень ожидаешь от ЛСД, тем более что она сказала, что у неё есть опыт, и она принимала это вещество раньше. Женщина пришла в себя после 10 часов поддерживающей терапии: она получала успокоительные и физраствор.

Выяснилось, что приняла она вещество, известное как NBOMe, и это дизайнерские фенилэтиламины. В верхнем левом углу можно увидеть базовую структуру фенилэтиламина. Дизайнерские фенилэтиламины, то, что создавал Александр Шульгин и что сейчас создаётся в лабораториях, это та же структура, но дополненная. Вещество снизу в основе то же, но целая куча различных дополнений. Добавлено ещё одно кольцо, несколько метильных групп, бром. В результате дизайнерские фенилэтиламины экстремально галлюциногенны. Их позиционируют как «легальное ЛСД», и часто продают на марках, как ЛСД. Они влияют на серотониновые рецепторы (являются полным агонистом), что обусловливает их галлюциногенный эффект, и также они увеличивают сродство к рецепторам по сравнению с амфетамином. То есть история здесь та же, что и с синтетическими каннабиодами и катинонами: увеличение длительности и силы связывания по сравнению с исходным препаратом. И эффект воздействия NBOMe зависит от состава и способа применения.

Список продолжается, продолжается и продолжается. Я лично постоянно узнаю о новых наркотиках от своих пациентов. После вопроса «что употребляли?» мне говорят, что просто купили на улице или в Интернете, и я постоянно узнаю от них что-то новое.

Вот ещё примеры. Первый это 5-метокси-диизопропилтриптамин, на улице также известен как «фокси-метокси». Слева формула триптамина, это естественный нейротрансмиттер, обнаруживаемый в растениях и животных. Что сделали химики-дизайнеры, это добавили к базовой структуре несколько других составляющих. Снизу метоксетамин, аналог кетамина. Кетамин является наркотическим веществом, но его также используют в терапевтических целях, этот препарат мы иногда используем в отделении неотложной помощи. И снова – аналогичные структуры, но дизайнеры добавили несколько новых составляющих, и получили препарат в несколько раз более действенный.

И напоследок, кратом. Так называется дерево Mitragyna speciosa, родом из Юго-Восточной Азии. В его листьях содержится алкалоид митрагинин, который в малых дозах имеет стимулирующее, а в больших – опиоидное действие. Большие дозы представляют прямую опасность, поскольку он способен вызвать угнетение или даже остановку дыхания, а также депрессивные состояния психики или кому. Кратом можно купить в пилюлях, как чайные листья для заваривания, или в составе травяных смесей. Он легко доступен через Интернет.

И основной вывод в том, что наркотики постоянно эволюционируют. Реальность такова, что лаборатории разрабатывают новые синтетические наркотики быстрее, чем мы можем запрещать их.

Но где потребители их берут? Мы говорили о хедшопах в городе, об Интернет. Но в Интернет, что, можно просто пойти в Гугл и найти? Может быть, но большая часть наших пациентов покупает новые наркотики в Даркнете. Новые наркотики, которые даже ещё не описаны в литературе создаются в Китае, других частях Азии, часть в России, и продаются в этом скрытом сегменте Интернета. Этот тёмный угол называется Даркнетом, и люди могут там действовать абсолютно анонимно. К нему часто обращаются с использованием механизмов шифрования и это очень сложно отслеживать, сервер веб-сайта могут фактически размещаться в скрытых местах, что опять же очень сложно отслеживать. Даркнет действительно является областью, где есть множество нелегальных товаров, услуг и контактов. Люди могут использовать криптовалюты, такие как Биткойн, чтобы приобретать такие товары. Мы узнаём это от наших пациентов, постоянно учимся у них.

У постоянной эволюции наркотиков есть ещё одна сторона – у нас нет противоядия. Нет антидотов для синтетических каннабиоидов, катинонов и фенилэтиламинов. Нашим пациентам мы предоставляем поддерживающую терапию: следим, чтобы они не травмировали себя или других; если люди обезвожены, то мы поправляем это; если электролиты слишком низкие или слишком высокие, то мы поправляем это. Но на самом деле это всего лишь поддержка, в реальности мы просто ждём, пока препарат не выветрится.

Я хотела бы сменить тему, и поговорить об опиоидной эпидемии. Мне кажется, что разговор об уличных наркотиках будет неполным без упоминания препаратов, вовлечённых в опиоидную эпидемию. Я собираюсь рассказать несколько историй, которым мы в центре контроля за ядами стали свидетелями в последние годы.

В конце 2015 года мы стали свидетелями вспышки распространения фальшивого Xanax (алпразолам). В Больницу Сан-Франциско поступили два пациента с очень тяжёлой формой угнетения дыхания. И это было странным, поскольку пациенты сообщили, что принимали алпразолам. Он может вызывать сонливость, но не потерю сознания на всю ночь, тем более что пациенты уже имели опыт употребления этого препарата. Фактически употребляли они втроём, но третий из друзей так и не проснулся, и был найден утром мёртвым.

Мы уведомили Калифорнийский центр контроля за ядами, и в последующие недели нам сообщали о нескольких случаях поступления в отделения неотложной помощи пациентов с неожиданными эффектами от приёма Xanax. В итоге мы обнаружили, что препарат был поддельным. Люди, которые его создали, использовали фентанил в качестве замены. Это очень действенный опиоидный препарат, который имеет угнетающий эффект.

В другом случае в 2016 году был поддельный Norco. Это рецептурное болеутоляющее, в состав которого входит опиоид гидрокодон, и это хороший препарат, если принимать его по назначению врача. В больницы поступали люди в очень сонном состоянии, и с серьёзным угнетением дыхания. Все они сообщали, что принимали этот препарат ранее, и он никогда не действовал так. За пару недель у нас, Сан-Франциско, было 7-10 случаев, но в округе Сакраменто 53 передозировки и 12 смертей, связанных с поддельным Norco. На картинке можно увидеть, что между настоящей и поддельной таблеткой нет визуальной разницы. Люди, которые это сделали, купили через Интернет пресс для производства таблеток.

В сентябре 2016 произошла другая история. Люди умирали от передозировки, поскольку их героин был разбавлен даже не фентанилом, как случаях с поддельными лекарствами, а карфентанилом, одним из самых мощных опиоидов, применяемым для усыпления больших животных. Карфентанил в 10 000 раз мощнее морфия, и в 100 раз мощнее фентанила. Восемь человек погибли на Среднем Западе. Это только три истории, но есть ещё множество других. Все они просто подчёркивают проблему с опиоидами, которая сегодня существует в США.

Опиоиды. Вот несколько прмеров:

Это далеко не исчерпывающий список, но об этих препаратах, вы скорее всего, слышали. Некоторый из вас возможно принимают опиаты – они являются действительно хорошими обезболивающими. Но при немедицинском использовании, а также передозировках опиаты вызывают угнетение психического состояния, к примеру летаргию и кому, а также угнетение дыхания. Человек просто перестаёт дышать, что, как правило, и называют «смертью от передозировки».

Началась опиоидная эпидемия в начале 1990-х годов, когда медицинское использование опиоидов возросло. Этому есть как минимум три причины. Во-первых, возросло количество выписанных рецептов. В то время врачей учили, что боль является пятым пунктом в списке жизненно важных функций, наряду с температурой тела, частотой пульса и дыхания и артериальным давлением. Так что если у пациента жар, его нужно лечить. Если у пациента высокое или низкое артериальное давление его нужно лечить. Но если пациент жалуется на боль, его также нужно лечить, и способ сделать это – дать пациенту сильное болеутоляющее. Во-вторых, такая практика не нашла возражений в обществе: все посчитали, что с болью нужно бороться. Боль в спине – получи опиоид, растяжение запястья – получи опиоид. Конечно, если у человека сломана кость, это было оправданно, но в определённый момент ситуация зашла слишком далеко, и сильнодействующие препараты стало легко получить. В-третьих, присутствовал агрессивный маркетинг фармацевтических компаний. Новые препараты, например OxyContin, очень активно продвигались в то время на рынке, вы все слышали историю о Purdue Pharma. По моему мнению, эта политика способствовала эпидемии, по крайней мере частично.

Это график, выпущенный Центрами по контролю и профилактике заболеваний, и на нём кривая смертности от передозировки наркотиками. В начале я сказала, что употребление большинства наркотических средств стабилизировалось или сократилось, но не употребление опиоидов. Увеличение количества смертей от передозировки прямо связанно с идущей опиоидной эпидемией. И как можно увидеть на графике, проблема продолжает расти.

Ситуация с 2004-го года становится всё хуже. Смертность от передозировок наркотиками, в основном опиоидами, уже выше, чем смертность от огнестрельного оружия и в дорожно-транспортных происшествиях. Злоупотребление наркотиками – огромная проблема.

Что мы со всем этим делаем?

Я упоминала о том, что делает федеральное правительство и правительства штатов, но что делаем мы? Хорошо, мы признали, что существует пробел в лечении, и пациенты не получают той помощи, в которой нуждаются. В 2013 году около 22.7 миллионов американцев (8.6% населения), нуждались в лечении относительно проблем с алкоголем и наркотиками. Но только 2.5 миллиона (0.9%) получили лечение в специализированном учреждении.

Мне кажется, ментальность сейчас меняется в правильном направлении. Раньше мы считали, что людям нужно бросить употреблять наркотики, проявить волю. Употребление – это позор, который нужно скрывать. Сейчас парадигма смещается к другому воззрению, согласно которому зависимость – это болезнь. Как высокое артериальное давление, например. Этим не нужно стыдить, это нужно лечить, человеку нужна помощь. Я надеюсь в ближайшие годы количество получивших помощь увеличится.

Американская медицинская ассоциация выпустила заявление, что боль не является пятой жизненно важной функцией, и «управление болью» не нужно включать в повседневную медицинскую практику.

Налоксон – антидот от отравления опиоидами, он восстанавливает функцию дыхания. С 2015 года аптеки в Калифорнии стали продавать налоксон без рецепта, и все желающие могут его приобрести у аттестованного местного фармацевта за наличные. В некоторых случаях расходы может покрыть частная страховка. Ограничение состоит в том, что фармацевт, решивший распространять налоксон должен пройти специальный курс обучения, а покупатель этого препарата обязан пройти краткий инструктаж по использованию, прямо в магазине. Это уже кое-что, по крайней мере, на уровне штата Калифорния.

Надеюсь, мне удалось дать вам представление о том, что сейчас на улице, и что мы делаем с этим. Некоторые темы моего выступления по-хорошему требует отдельных лекций, о синтетические каннабиоидах, катинонах и опиатах можно говорить часами. Но я надеюсь, что немного просветила вас.

Спасибо за внимание, я готова к вопросам.